– Скажите, как так вообще получилось, что в 1996 году вы записали альбом, положили на полку и на этом все?  

– К этому моменту у нас был пройден определенный отрезок жизни мы хотели его зафиксировать. Тогда, в 96 году и условий для полноценной записи не было. Это демо-запись. Сделали альбом для себя, буквально, несколько копий – для себя, для друзей. С таким призывом, что, если нас спросят: «А что вы делали?», было что показать.  

Музыкальный материал на пластинке весь мой. Аранжировки, обработка, музыка – я писал. А тексты писал у нас Рашит Шайдуллин.

– Сколько уже тогда группа существовала?

– Сложно назвать точную цифру. На тот момент у нас был покойный барабанщик Марат в группе. Мы с ним со школьной скамьи были вместе. И с бас-гитаристом Рашитом еще на школьных танцевальных площадках играли вместе.

– Что вы в основном играли?

– Самое популярное – это  Goodbye to Jane группы Slade и песни Deep Purple. Мы, собственно, все в таком стиле исполняли. А свой материал у нас позже появился.  

– Все-таки прошло больше 20 лет с записи диска. Неужели не возникало желания/возможности  выпустить нормально пластинку?

– После той записи материала было очень тяжелое время, переходное. Нужно было где-то что-то заработать, в девяностые было не до музыки. И у нас вокалист Рашит ушел в бизнес. Ну а мы продолжали играть. Бизнес – это хорошо, но каждый человек выбирает свое.

– То есть музыкой (выступлениями) не получалось зарабатывать на тот момент?

– Нет, музыкой не мы не зарабатывали. В Уфе появился первый музыкальный клуб – это бывшее «Арт-кафе братьев Люмьер», мы продвигали его. Это было в новинку.

Мы предприняли попытку развивать наше творчество в клубной форме, продвигали клуб, потом его переименовали в «Желтую Субмарину». Это была идея моего хорошего друга, который принял активное участие в создании – Сергея Друганкина.  

– Но там вы опять-таки не свою музыку исполняли?

– Нет, так как вокалист от нас ушел, мы были вынуждены искать замену. Искали  долго поющего и играющего вокалиста. Не нашли,  а потом решили, что надо как-то самим петь.

– Правда, что вы исполняли песни на английском, но по сути не знали языка на тот момент?

– Да, правда… (смеется – прим. автора). Я во всех смыслах в первую очередь музыкант, а текст для меня – ну что-то более вторичное. Поэтому в основном музыку я воспринимаю как музыку.

Оперу же тоже в основном на итальянском поют, при этом не знают языка. Не надо для этого учить язык, достаточно «прожиточного минимума» и квалифицированной помощи друзей.

– Почему сейчас альбом достали с полки и сдули с него пыль? И решили выпустить альбом?

– Альбом выложил Вконтакте Шамиль (Шамиль Валеев – редакционный директор «Ферст Медиа Инвест», башмухаррир и меломан – прим. автора).

Все вообще не придуманно было: у нас был концерт в МХ27, и совершенно случайно на этом концерте оказалась супруга нашего вокалиста Рашита, который ушел в бизнес. Мы с ним виделись 20 лет. У каждого своя жизнь, разошлись без обид, просто так сложилось. А на концерте, когда мы музицировали, подходит ко мне его супруга, говорит: «Привет». Я говорю: «Ой, привет!». Я попросил передать мужу привет, мы сфотографировались и обменялись контактами. Проходит какое-то время, и тут звонок: «Привет, это я, Рашит. Давай где-нибудь посидим». И мы встретились семьями, и после рюмки чая, после 20 лет разлуки, поговорили.  «Я бизнесом назанимался, а творчеством – нет», - говорит он мне, мол, для творчества свободен. А у меня скопилось много нового материала, я же писал все это время.

Может, говорю, и старые материалы реанимируем, по-новому с учетом сегодняшних реалий? Ну и на этом и порешили. Это было осенью-зимой прошлого года.

– После воссоединения как дела?

– Репетируем. Взяли  часть старого материала, часть нового, чтобы был полноценный концерт. Я профессиональный музыкант, сцена для меня дом родной. Рашит эти годы не выступал  перед публикой – поэтому ему чуть сложнее.

– Чего вы ждете от концерта 9 августа и от пластинки?

– Знаете, сейчас все так вязко и тяжело, никаких иллюзий и не испытываю. Я не жду ничего, я просто хочу сделать хороший концерт, поделиться музыкой. Планов или иллюзий у меня нет.

– А если к вам после концерта придет продюсер с классным предложением?

– Придет – замечательно, поговорим. Почему нет, если это будет иметь какой-то дальнейший путь.

– У вас нет сожаления что все получилось так как получилось? Не возникало зависти к успеху популярных музыкантов, которые родились в Уфе?

– Я всю жизнь занимался творчеством и занимался, чем хотел. Если я чем-то занимался, то это всегда было очень близко к музыке, и я не изменял к себе. Мне нравилась музыка – сначала я пытался ее воспроизвести, потом что-то сам придумать. Сейчас пытаюсь это в какие-то формы воплотить. У меня 20-летний опыт работы со звездами, начиная от продюсера и заканчивая техническим обеспечением концертов.

– Задам  философский вопрос. Почему одни группы выстреливают, а другие нет, на ваш взгляд? На примере моей юности, было две группы – «Люмен» и «Нечто», вторую много лет не слышно.

–  «Нечто» не выступают, но это не значит, что все пропало. Мне кажется, они где-то музицируют, просто у них нет концертов. «Люмен» более востребованы. Материал и там и там хорош, просто у «Люмен» скорее всего рядом оказался тот кто им помог.  Они группы одного уровня, просто тут был продюсер, кто пытался их раскручивать, ездил. И большая заслуга ребят – не сломались, не ушли в бизнес.

– На ваш взгляд рок-тусовка сейчас в Уфе есть, как таковая?

– Нет такой тусовки. Уфа – лидер по убиванию рок-тусовок. У нас даже радиостанции нет, а вы хотите тусовку? Кругом шансон или попса. Я к любой музыке хорошо отношусь. Но нет рок-радиостанции, нет популяризации, некому передавать опыт.

Возьмите большие города, Москву, например, – там есть радиостанции, поэтому там рок-тусовка выживает, несмотря на другие модные веяния. Помимо этого, там есть площадки для реализации.  У нас этого нет.

На самом деле, это такая больная тема. Я  преподаю, у меня есть ученики – они доходят до определенного уровня, когда могут что-то показать другим. Но им негде себя реализовать.  

У нас ведь даже когда в заведение приходишь, играет или лаундж, или электронная музыка. Попсы уже нет почти нигде. Даже в «Рокс-кафе» сейчас другая атмосфера, чем несколько лет назад.

– Что делать?

– Иногда мы выступаем в «Джаз-клубе», как музыканты раздвигаем немного свои горизонты. Там  программа и подача совершенно другая,  атмосфера,  настроение блюза. И народ, кстати, туда очень даже ходит. На данный момент в Уфе это единственное заведение со своей нишей.

Для рок-тусовки нет такого заведения, это амеба. Нужна площадка чтобы народ приходил туда не просто поесть/выпить/покричать, а за атмосферой –повышать культуру рок-н-ролла. Чтобы было где воплощать свои идеи, творить, самовыражаться.

Не реализовавший себя молодой человек слушает материал разный и разного качества. И  просто уходит в другое направление, другую деятельность. Сейчас этого нет, посмотрите на современных парней, это же параллельный мир какой-то.

–  Вы про Фейса?

– Да не только…

– А есть группа или исполнитель, который, когда приезжает в Уфу, вы стопроцентно на него идете?

– Ричи Котцен, Гленн Хьюз, из российских – на «Моральный кодекс» я бы сходил. На концерт Носкова, я с ним работал, как с исполнителем. Это честные, хорошие, качественные ребята.

– А «Чайф», они скоро приезжают?

– Ну это немного другой стиль, настроение, что-то около кантри, сидеть на кухне и слушать.

– У них на концерте, кстати, видна преемственность поколений.

– Потому что родители приводят своих детей, песни есть популярные. Но тоже, я не думаю, что будет супер-аншлаг.

Скачать альбом  Outrider можно здесь