«Башмачки» в «Нуре»: тысяча ножей в спину эмансипации

 

Публикация от @nurteatr Сен 22 2017 в 7:58 PDT

Самый мучительный спектакль в нашем обзоре. Кто бы подумал, что комедийный водевиль о дореволюционной Казани будет смотреть сложнее, чем драму о репрессиях и современную экспериментальную постановку. Но в «Башмачках» сошлось все – спорный драматический материал и представление постановщиков о сегодняшнем дне.

Во-первых, интересующий нас «женский вопрос». Жизнь женщин в обеспеченной купеческой семье выглядит сплошным унижением. Дочка – готовься пойти замуж в интересах бизнеса отца. Жена – терпи измены и бегай по гадалкам. Старушка – хитри и манипулируй. Конечно, в пьесе все по законам жанра драматически сгущено. Но что мешало постановщикам иначе расставить акценты? Не так откровенно любоваться интригами пройдохи-отца? Не подавать абсолютно ведомую, глуповатую, не расстающуюся с куклой Сарвар как прелестное нежное существо, а ее прикрывающего измены тестя возлюбленного – как красавца и молодца? В общем, хоть немного соотнести пьесу и сегодняшний день?  

Самое забавное, что спектакль позиционируется как «любимая тысячами зрителей музыкальная комедия на современный лад». Однако постановщики не понимают ни текущих социальных, ни эстетических трендов. Пускай молодые уфимцы ходят в футболках Future is female, в «Нуре» будут хихикать над скрытыми от жены изменами и приставаниями пожилого мужчины к юной свояченице.

Есть вопросы и к художественному оформлению спектакля. Минимализм? Не, не слышали. Все те же национальные костюмы и пестрые вариации на тему. Думаете, за современное отвечают динамичный танец в начале спектакля, джинсы на главном герое ровно в эти пять минут и нелепые красные и зеленые лампы в оформление сцены? Ну, тогда у нас новости: с девяностых прошло уже двадцать лет.   

Грустный вывод: если уфимские феминистки нагрешат в этой жизни, в аду им будут показывать «Башмачки». Почему мы так серьезны, когда речь про комедию и водевиль? Да потому что современный театр может любую пьесу подать куда с большим вкусом.

«Зулейха открывает глаза» в Башдраме: век-волкодав

Спектакль Башкирского академического театра драмы – щедрый подарок для уфимских зрителей. Идешь на него фанатом романа Гузель Яхиной – выходишь фанатом труппы. Команда режиссера Айрата Абушахманова сделала невероятное: показала спектакль высочайшего уровня; в 2,5 часа уложила сюжет популярной книги; свежо и ярко расставила акценты в уже известной истории.

Постановка получилась менее этнической, менее женской, менее личной, чем роман. С самого начала главная героиня находится в поезде, которые везет ее и других раскулаченных и репрессированных в Сибирь. Татарская деревня, большая часть книги, ее исходная точка, здесь является только во флешбеках. Муж Муртаза и свекровь – почти такие же призраки, как погибшие в младенчестве дочки. Голоса, которые звучат в голове.

И сама Зулейха становится не главным героем, а лишь одним из персонажей. Первое действие еще в какой-то мере выглядит иллюстрацией к роману, но чем дальше, тем больше спектакль превращается в высказывание о времени. Свой голос здесь получают и палачи, и жертвы 30-х годов.   

Очень сильная линия у Ивана Игнатова, которого играет совсем молодой актер Азат Валитов. Конвоир, превращенный в заключенного. Человек, готовый биться, готовый трудиться, готовый любить. Человек, которому в этом отказано. Ярок сотрудник ГПУ Зиновий Кузнец (Артур Кунакбаев). Появляется в спецпоселении на Ангаре и дух Сталина.

Кажется, у авторов была задумка отразить в спектакле все трагедии 30-х: не случайны здесь ни более позднее стихотворение Мандельштама, ни зэковские номера на креслах в зале (вряд ли в спецпоселении они предполагалась). Тем не менее, прозвучавшее в устах одного из репрессированных оправдание действий Сталина заставляет вздрогнуть.

В этом страшном и ярком вихре Зулейха с ее личными трагедиями, развитием, ростом, выбором – лишь песчинка. Но Долина смятений принесла ей и свет, воплощенный в невероятной красоте, полном чувств танце с Иваном – самой катарсической сцене спектакля. И да, именно этот свет заставляет нас столько говорить о «Зулейхе...» и раскупать билеты на нее на месяц вперед.

«Хорошо живем» в Молодежном театре: хвала отчаявшимся  

О второй половине ХХ века и сегодняшнем дне рассказывает постановка с интересной судьбой и необычной структурой. Во-первых, пьеса имеет документальную основу (молодые авторы из Центра драматургии и режиссуры РБ поездили по деревням и селам республики, чтобы найти своих героев). Во-вторых, сплетает пять историй в одну, перемежая их песнями хора и живым диалогом со зрителями.

Смотреть за происходящим на сцене ужасно любопытно: любуешься прелестными девушками из хора, следишь за сменой форматов (монолог, интервью, танец, видео), восхищаешься сильными актерами. Но вся эта сложная архитектура воплощает в общем-то горький сюжет.

Основной лейтмотив пьесы – одиночество. Ждет не дождется сына Бибинур-апа. Бабай помнит себя выгнанным из деревни, голодным мальчишкой. Даже в название вынесено лживое, отчаянное-залихватское утверждение одной из сельских жительниц: «Хорошо живем». И только бабе Рае хватает характера, чтобы вытанцевать свою тоску и построить счастье своими руками. Да, толику счастья, пять минут счастья, но и то хлеб.

Эта живая героиня родилась благодаря трем женщинам: начинающему драматургу Анне Ерошиной, своему прототипу – бабушке из Юматово и актрисе Любови Никитиной. Анна, изучавшая театроведение в институте искусств и посещающая семинар по драматургии, провела несколько встреч со своей героиней, но не просто перенесла ее жизнь на сцену, как, кажется, сделали ее коллеги. Для бабы Раи была придуман сюжет по всем правилам сторителленга. Да такой, что Шукшин бы порадовался.

Именно этот эпизод, полный песен, танцев, горьких и светлых шуток, становится сердцем спектакля. Другие моменты, более экспериментальные и сложные, можно оттачивать (к примеру, хочется более органичного диалога с залом). Здесь же отлично все. Приходишь порыдать над судьбами башкирских старушек, а помнишь только бабу Раю со Смоленщины.